Неточные совпадения
— Вульгарная речь безграмотного епископа не может оскорбить нас, не должна волновать. Лев Толстой —
явление глубочайшего этико-социального смысла,
явление, все еще не получившее правильной, объективной оценки, приемлемой для большинства мыслящих людей.
И потому мы имеем такое парадоксальное
явление, что реакционеры, враждебные всяким
социальным изменениям, могут прикрываться защитой свободы.
Оценка есть путь познания так называемых наук о духе, но эта оценка отражается на дух, а не на сферу объективации, которая существует не только в
явлениях природы, но и в
явлениях психических и
социальных.
Марксистские понятия класса, пролетариата, буржуазии и пр. суть абстрактные мысли, которым в
социальной действительности соответствуют сложные
явления.
Его занимало
явление, классификация его, взгляд на него как на продукт наших
социальных основ, как на характеристику русского элемента, и проч., и проч.
Он многое очень глубоко понял и прозрел, увидал духовную подпочву
явлений, которые на поверхности представлялись лишь
социальными.
Приход разночинца — очень важное
явление в истории русских
социальных течений.
Эти-то платоновские идеи-качества ведомы и мифологическому сознанию народа и отразились в его сагах, сказках, фольклоре: отсюда происходят чары, заклинания, наговоры, отсюда тотемы [Тотем — класс (а не особь) объектов или
явлений природы, которому первобытная
социальная группа людей, род, племя, иногда отдельный человек оказывают специальное поклонение, с которым считают себя родственно связанными и по имени которого себя называют.
Тут мы стоим перед Тайной, и к Тайне этой неприменимы никакие аналогии с необходимостью, с причинностью, с господством, с причинностью в
явлениях природных, с господством в
явлениях социальных.
Св. Людовик —
явление редкое в истории, редки и люди власти, отдавшие свою силу
социальным реформам во имя человека, а не возрастанию самой власти, могущества государства и нации.
Явление любви-эроса находится внизу — в конфликте с безликой жизнью пола, вверху — с объективированным браком, с жизнью семьи, как
социального института.
«Измена» есть
явление вполне натуральное и натурально-социальное, она ничего особенного не представляет.
Но ошибочно и поверхностно думать, что причиной зла является сама революция, столь же поверхностно, как и думать, что революция есть
явление добра и справедливости и создает совершенный
социальный строй.
В царстве цивилизованной
социальной обыденности моногамический брак находит свой коррелят и корректив в таком страшном
явлении, как проституция в широком смысле слова, в одном из самых позорных
явлений человеческой жизни, узаконенных
социальной обыденностью.
Он есть скорее
явление порядка духовно-мистического, а не натурально-социального.
Она есть
явление совершенно другого порядка, чем физиологическая жизнь пола и чем
социальная жизнь семьи.
С точки зрения
социальной обыденности и буржуазного законничества «измена» не только менее ужасна, но ее, в сущности, не существует как особого духовного
явления, она только не должна нарушать
социальной нормы, внешних устоев брака и семьи.
С объективной точки зрения пафос ортодоксии есть
явление социального порядка, он порожден
социальной обыденностью, обязанностью в данной группировке исповедовать одно и то же и принуждать других к этому исповеданию.
Роль социальности в нравственной жизни так велика, что люди принимают за
явление нравственного порядка то, что есть лишь
явление порядка
социального,
социальные нравы и обычаи.
Но для
социальной обыденности совершенно недоступно
явление любви эротической, любви между мужчиной и женщиной.
Источник буржуазности как духовного и нравственного
явления есть
социальная обыденность, все равно, будет ли эта
социальная обыденность «буржуазно-капиталистическая» или «социалистически-коммунистическая».
Но в действительности нигилизм есть
явление гораздо более широкие, чем писаревщина, его можно найти в подпочве русских
социальных движений, хотя нигилизм сам по себе не был
социальным движением.
И церковь для него исключительно есть
явление социальное, определяемое средой и зараженное всеми болезнями господствующих в истории классов.
В качестве прагматиста и
социального утилитариста он судит о значительности и ценности
явлений духа и мысли исключительно по ближайшим
социальным результатам.
Но Гекер ничего не говорит об огромной положительной
социальной роли церкви в татарский период, о нищелюбии в древней Руси, не говорит о положительных
явлениях русской святости.
Нигилизм писаревского типа был ослаблением
социальных мотивов, но это было
явление временное.
Авторитет есть
явление церкви как
социального института.
Это
явление выработано вовсе не нравственными, a
социальными причинами, и все, что из него вытекает в
социальном же отношении, несомненно носит на себе особую печать.
Общественность есть
явление космической жизни, она связана со всем космосом тысячами таинственных нитей, космические энергии вечно врываются во всякую общественность, мнящую себя замкнутой системой, и опрокидывают все утопии
социального рая.